Церкви присущи абсолютно все атрибуты Божества; будучи тождественной Богу через Богочеловека Иисуса Христа, она живёт Духом Святым, а потому святость является её причиной, движущей силой и следствием. Ещё раз: Церковь Христова свята не потому, что Она Церковь (с добрыми делами, нравственностью и горними устремлениями), а исключительно в силу того, что Она Христова. Святость, являющаяся сущностью и природой Богочеловека (наряду с человеческой природой) становится сущностью Церкви исключительно в единстве с Главой. В масштабах вечности, того времени, которое не движется как стрела в одном направлении, а пребывает в моменте полноты, свершения, включая в себя и прошлое и будущее одновременно так, что нет прошедшего как воспоминания и будущего как ожидания, а есть только здесь и сейчас, Церковь неотделима от Христа, они — одна плоть, где Иисус — глава, а Церковь — тело.
В хроносе, временнóм измерении человеческой жизни, бывает многое из того, что невозможно в живой природе: тело, увлекаясь собой, живёт отдельно от головы. История фиксирует эти периоды как позорные для Церкви: периоды жестокости и злоупотреблений. По сути в эти времена Церковь, утрачивая связь с Главой, выпадая из Духа Нагорной проповеди и заповеди любви, теряет и все признаки Богопричастности (единство, соборность), включая святость.
При всех сложностях поиска философской и Христианской мысли в понимании природы Божества, можно многое отбросить, но неизменным останется Его святость. Святость — это не только непричастность ко греху, к злу, это непричастность вообще к чему бы то ни было, полная и абсолютная отделённость, в частности, от творения.
Отсюда проистекает недоступность, апофатичность (непознаваемость) и все наименования Божества с частицей «не», то есть отрицательные. Сам язык противится такой формулировке: «Бог отрицателен». Язык, сложившийся не без влияния изменения отношений людей с Богом посредством миссии Христа и близости Духа Святого уже не может назвать Отца отрицательным, Он для нас «грядущий в мир» (Иоан. 11.27), обращённый к нам и всему творению. И тем не менее, не обращаясь к Богу (даже мыслью) через Сына-Богочеловека, имеющего тропность (сродство, притяжение) и к Отцу и к людям, мы вообще не имеем никакой возможности войти с Ним в общение: без Христа Бог — не человек: у Него нет лица, которым Он мог бы к нам повернуться, ушей, которыми мог бы нас услышать и рук, которые протягивают для поддержки. Он Тот, кто отрицается нашей природой, а наша природа отрицается Им. Бог в своей святости страшен и чужд. И тогда «Страшно впасть в руки Бога Живого» Евр. 10.31.
Приближающийся к Святому умрёт: «…потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» Исх. 33.20. «И сказал Маной жене своей: верно, мы умрем; ибо видели мы Бога». Судей 13.22. Ограничения безопасности для Израиля во время сошествия Господа на гору Синай для заключения завета через Моисея: «И проведи для народа черту со всех сторон, и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти; рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых» Исх. 19.12-13. Все казни Господни, описанные в Ветхом (всемирный потоп, Содом, суды Божьи над Своим народом посредством войн человеческих) и в Новом (Откровение Иоанна Богослова) заветах по сути казнями (юридическим актом) не являются. Это не что иное, как воплощение в жизни людей Его святости. Очень приблизительно и упрощённо человеческим языком мы (все мы, и создатели Библии) называем это судом.
Именно такие характеристики присущи Богу-Отцу в составе Троицы. Христиане, имеющие способность различать Тех, с Кем находятся в общении и имея в основном это общение с Сыном через Духа, сразу же узнают присутствие Отца в своём внутреннем чувстве. Мы рассматривали этот вопрос в статьях «Отношения с Отцом, с Сыном и с Духом Святым», «Тайна Троицы», «Троица как живой организм». Если Иисус Сам наполовину человек и с Ним мы можем быть снисходительны к себе в погрешностях, Дух Святой о-о-очень неравнодушен к творению, согревая его как наседка (в Быт. 1.2 «носился» в смысле вынашивал), то присутствие Отца вызывает в нас острое неприятие своей грязи, желание чистоты вплоть до стерильности, до самоотрицания.
Это не то самоотрицание и потеря себя, растворение в любимом, которое человек в теле и душе Невесты-Церкви испытывает в близости с Женихом. Самоотрицание в святости граничит с самоуничтожением: «И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор. И говорят горам: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» От. 6.15-17. Гнев — самое близкое по смыслу к тому, как человек ощущает святость Бога. Христиане испытывают это совсем иначе, чаще без уничтожающего страха, но это всегда кризис личности, новая точка отсчёта, «генеральная уборка» дома души и пересмотр системы ценностей. То состояние препоясанности, внутренней подтянутости, присущее и Самому Богу: «Господь царствует; Он облечен величием, облечен Господь могуществом и препоясан: потому тверда вселенная, не подвигнется». Пс. 92.1.
Всё сказанное о святости Божьей относится к Церкви: «…будьте святы, потому что Я свят» 1-Петра 1.16. Её внутренне состояние, подтянутость, чистота и опрятность в мыслях и внешнем виде, «препоясав чресла ума вашего» 1-Петра 1.13. Святость как непричастность ко злу, именно в том, чтобы не только не творить зло (только так нужно понимать отделённость от мира), но одна из миссий Церкви: врачевать последствия зла. Являясь чуждой для мира, Церковь — тот добрый Самарянин, продолжающий дело Христа.
Она же — Иоанн-Креститель, голосом святости призывающий к одному: «Покайтесь!».
Она же — живое и реальное воплощение Бога на земле.
Трудная и прекрасная миссия, постоянный вызов для сил тьмы. Но вы в полной безопасности, потому что у святости есть оборотная сторона: ничто враждебное не может приблизиться к вам: «Из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их». Деян. 5.13.
«Ты утвердишься правдою, будешь далека от угнетения, ибо тебе бояться нечего, и от ужаса, ибо он не приблизится к тебе. Вот, будут вооружаться против тебя, но не от Меня: кто бы ни вооружился против тебя, падет». Ис. 54.14-15.